Загрузка...В. Ф. КОЛОМИЙЦЕВ
В последние десятилетия на русский язык были переведены многие труды западной философской, социологической и политической мысли. Среди них есть работы видного представителя т.н. «критической социологии», французского академика Реймона Арона (1905-1983). На его творчество оказали влияние драматические события истории XX века. Он был свидетелем Первой мировой войны, прихода к власти фашизма в Германии и Италии, Второй мировой войны и «холодной войны» в международных отношениях.
В социологическую науку Арон вошел в тот момент, когда в ней уже сложились основные теоретические построения, но, будучи ученым широкого диапазона, он заметно расширил поле социологических исследований. Расцвет творчества ученого приходился на 30-60-е годы, когда на переднем крае социологической мысли Запада была Франкфуртская школа «критической социологии», иногда именуемая неомарксистской.
Выходец из зажиточной еврейской семьи, Арон получил образование. Его товарищем по престижному Парижскому педагогическому институту в 1924-1928 гг. был известный философ и писатель Жан-Поль Сартр.
В 1930 г. как иностранный стажер Арон получил место ассистента профессора в Кельнском университете, с 1931 по 1933 г. преподавал в Берлине. В эти годы он углубленно изучал немецкую философию — труды Гегеля, К. Маркса, М. Вебера,
В. Дильтея, М. Хайдеггера, Э. Гуссерля и Г. Риккерта. По возвращении во Францию Арон преподает в 1933-1934 гг. в университете Гавра, а в 1934-1939 гг. работает секретарем Центра социальной документации Парижского педагогического института. Уже тогда он определил в качестве направления своих исследований критику исторического познания. В 1938 г. он защищает диссертации по двум книгам «Введение в философию истории» и «Критическая философия истории».
В 1939 г. Арон получил должность профессора в Тулузском университете, но начало Второй мировой войны прерывает его преподавательскую деятельность. Перебравшись в Лондон к сторонникам генерала де Голля, он руководит редакцией журнала «Свободная Франция», а после войны совмещает преподавательскую и научную работу с амплуа политического обозревателя в газетах «Комба» (1945-1946), «Фигаро» (1947-1977) и еженедельнике «Экспресс» (1977-1983).
С 1955 по 1968 г. Арон заведовал кафедрой социологии в Сорбонне, а с 1970 по 1983 г. — кафедрой современной цивилизации в Коллеж де Франс. Он преподавал также в Парижском институте политических наук и в Национальной административной школе при премьер-министре (своего рода академии технократов).
Перу Арона принадлежат более 60 крупных монографий и тысячи научных и газетных статей. Среди его книг «Опиум для интеллигенции», «Измерение исторического сознания», «18 лекций об индустриальном обществе», «Этапы развития социологической мысли», «Мир и война между нациями», «Классовая борьба», «Уроки истории» и др.
По вкладу в социологию Арона сравнивают с М. Вебером, Э. Дюркгеймом и П. Сорокиным. Главная особенность его метода как социолога и политолога заключалась в том, что он придерживался не нормативно-ценностного, а социологического подхода, что сближало его с марксистскими исследователями. «Социологическая теория политических режимов, — утверждал он, — делает упор на институты, а не на идеалы, на которые они ссылаются. Социологическая теория описывает действительность, а не идею».
Философские воззрения Арона вначале находились под влиянием марксизма. В 1931 г., находясь в Германии, — писал он, — я начал свою интеллектуальную карьеру размышлениями о марксизме». Но затем он перешел, по собственным словам, на позиции рационализма или неокантианства.
«Критическая социология» Арона лежала в русле философской традиции Декарта, принципом которой было подвергать все сомнению. Начав с «философии истории», французский социолог излагал ее не в интерпретации Гегеля и Маркса, а в подаче немецких философов В. Дильтея, Г. Риккерта и Г. Зиммеля. Он утверждал, что гегелевская «философия истории» нуждается не в продолжении, а в полном пересмотре (не под влиянием ли марксистской философии?). Какую же задачу он отводил «философии истории», которую он считал синонимом социологии?
Арону не нравилась диалектика, и вообще он считал, что «история абсурдна, но никто из живущих не может охватить ее смысла». Смысл истории придает только философия. Прямого отрицания объективности исторического знания у него не было. Арон не разделял взглядов тех, кто считал, что «если история не работает для нас, то тем хуже для истории». Однако все общественные науки для него — сфера «ценностного понимания», а не истинно научного.
Это и есть позиция философского релятивизма. Законов истории социолог не признавал. История, как считал он, — собрание уникальных, неповторяющихся событий и фактов, не подлежащих обобщению («случай — основа истории»). «Всякая историческая наука и социология, — утверждал он, — имеют лишь частичное представление о реальности. Они не в состоянии предсказать нам заранее, что с нами будет, так как будущее не предопределено. Даже в том случае, когда некоторые события будущего предопределены, человек свободен в выборе: или отказаться от такого частичного детерминизма, или приспособиться к нему различными способами».
Главный тезис работы Арона «Введение в философию истории» заключается в том, что никакая философия истории не может претендовать на «последнее слово» в объяснении исторического процесса, так как само историческое знание «не в состоянии дать единственную версию, обязательную для всех, объясняющую общества, эпохи и культуры, ушедшие в небытие».
Французский социолог высказал ряд небезынтересных соображений о методе исторического исследования. (1) «Реконструкция прошлого представляет собой промежуточное звено между наукой и искусством». (2) «Формально история есть наука о значимых индивидах. Реально — она наука о культуре» . (3) «Принципы исторического познания — это не законы и не общие интерпретации, а система ценностей». (4) «История стремится к тому, чтобы все время находить ценности, свойственные изучаемому обществу: идеалы прошлого становятся принципами понимания и ретроспективного отбора».
Основу социологических взглядов Арона образовала концепция «социального комплекса» — представление о взаимозависимости положительных и отрицательных сторон любого общественного строя. По его словам, «не существует идеальных режимов — каждый имеет сильные и слабые элементы». Этот тезис он многократно повторял в разных вариантах, в том числе и в таком: «Вопрос о наилучшем режиме можно ставить лишь абстрактно. В каждом обществе институты власти должны быть приспособлены к особенностям конкретной исторической обстановки».
«Социальный комплекс», согласно Арону, не может определяться каким-либо одним фактором. Так, например, из определенной формы экономики еще не вытекает неизбежность образования какого-то соответствующего политического режима, и наоборот, парламентскому строю не обязательно должна соответствовать какая-либо одна система экономики.
Французский социолог был автором и соавтором многих западных общественно-политических концепций второй половины XX в., среди которых, безусловно, не на последнем месте находится концепция единого «индустриального общества», претендовавшая на роль главной западной общесоциологической теории.
Ее идейные истоки были многообразны: идеи индустриализма Сен-Симона, Маркса, Спенсера. Вебера и некоторых других мыслителей, отмечавших важность промышленной революции, но ее главное предназначение состояло в том, чтобы дать впечатляющее научное обоснование развитому капитализму.
Отрицая возможность образования идеального общества, Арон утверждал, что и капиталистическая, и социалистическая системы образуют два типа единого «индустриального общества». «Я задаюсь вопросом, — писал он, — есть ли противоречие между социализмом и капитализмом. Я рассматриваю капитализм и социализм как две разновидности одного и того же индустриального общества». Не способ производства, а лишь некоторые различия в политической структуре, оказывается, по Арону, отличали развитые социалистические страны от Запада.